Рассказики от Ma2aо

Типичный 29 дж

Никогда не замечали, что мобы одного типа впрягаются друг за друга? Например, ударив одного волка в окружении волков - жди в ответ укусы от целой стаи. Но, допустим, пауков в присутствии волков убивать можно совершенно спокойно. Это немного странно. Как будто разные типы мобов не ладят друг с другом, но всё-таки тусуются на одной локации. И если в открытом мире данное поведение можно объяснить борьбой за территорию, то вот в данжах это сильно выбивается из логики понимания.

Как пример:

В 29 дж стоят кучкой три додика-мобика: Кладбищенский тлетворный огонь (огонёк), Демонический ходячий труп (студент) и Призрак могильного фонаря (фонарик), и логически все они относятся к типу 'нечесть', но не ладят друг другом совсем. Можно подумать, сгнивший рот мешает познакомиться и наладить совместную работу... Ведь если вдуматься в ЛОР, то это совсем неправильно. Эти мобы поселились в Зелёном Кургане и охраняют Призрака в Синем, а значит должны сплочённо уничтожать всё живое, что явилось за головой босса. Но увы и ах, ПВ немного не про ЛОР, как любят заявлять некоторые.
Посему в начале данжа, после аннигиляции трёх скелетов-гопников, я обычно пользуюсь разрозненностью мобов и агрю на себя издали сначала Фонарика. Из-за того, что сородичам безразлично на его избиение, у Фонарика так припекает, что конце он даже взрывается. Будьте осторожны! Потом вытягиваю Студента, в смысле трупика. А потом прихожу на огонёк к Огоньку)))
На самом деле в 29 дж существует целых две касты гопников. Одни встречают неподготовленных путников в начале, чтобы сразу дать по мордам нубам, ну и сундучок охраняют в полглаза хД А вот вторая каста - это голодные Студенты. Они обитают в комнате с Башней и работают по принципу - мы подошли из-за угла. В общем и в целом, вся гопота в данном данже безобидная при слаженной команде. Но наверняка почти у каждого была ситуация из нубости-молодости, когда сопартийцы били голодных Студентов, но особо шустрый товарищ начинал бить Башню (Могила призрака и башня зла) и с удивлением обнаруживал, что за Могилку-то впрягается Фонарик. И это вносило такой беспредел в ряды могучих воинов, пришедших за Призраком в Синем по еже, что вся или почти вся пати ложилась на пол, будто Фонарик оказался ментом, накрывший наркопритон. И вот отлежав свой срок, ребята снова возвращались к Башне и уже ожидали появления ментовского Фонарика. Если у вас не случалось подобной ситуации, то помните, лжецы тоже будут гореть в аду
А ещё часто бывало, что какой-нибудь самоуверенный идиот, навроде меня лет 9 назад, когда я играл танком, рыпнется к Останкам Генерала в комнате с Призраком в Синем. И кажется этому смельчаку, что восемь мобов с 5к+ ХП – это ерунда! У остальных мобов, вон, больше 15к и те не страшны! И прям как сейчас помню, зачистили сначала коридор до двери, потом побежали Башню убивать. А после падения Могилки я мчу на всех тигринных парах обгоняя пати, забегаю в комнату с Генералами, пока прист и остальные плетутся от Башни. Ну и... Мораль сей басни такова: толпою гасят даже льва

Эх! Люблю я иногда вспоминать эти нубские времена, когда игру ещё почти не знал, качал танку интеллект, чтобы он был не глупым и одевал его в лайт, потому что визуально лайт нравился больше, чем хэви.

 

Юмористическая зарисовка по ПВ

ПВ, обновление 1.5.1, Страна Грёз (закулисье)

Расстегнув свой волшебный плащ и повесив его на вешалку, Маг потянулся, чтобы размять уставший после долгого похода позвоночник, и сел в своё любимое кресло-качалку. Кресло мерно закачалось, убаюкивая путешественника. Он широко зевнул, наслаждаясь отдыхом, и сказал, будто разговаривая сам с собой: 'Хорошо всё-таки магом быть!'
- Чего в этом хорошего? - буркнул Вар, приподняв на мгновение голову и блеснув кровожадными глазами. Он сидел на полу в позе лотоса и занимался своим самым любимым после отрубания голов у Бездушных занятием: разложив вокруг собственную оружейную коллекцию, Вар чистил её и затачивал.
- А то, что мы никогда не промахиваемся, в отличии от 'физиков', - ехидно ответил Маг.
- Ой, да было б ещё чем гордиться! - присоединился к вечному спору Лучник. - Мы пусть и мажем порой, зато нам с высокой колокольни плевать на мобов с усиленной магической защитой.
- Так говоришь, как будто усиленной физической защиты в природе не существует, - раздражённо махнул рукой Шаман, который вот уже третий час ухаживал за своей шикарной длинной шевелюрой, за что и получил прозвище Шампунь.
- Эта усиленная физическая защита, она, конечно, существует, - раздалось из ниоткуда. - Вот только наш урон об неё режется гораздо слабее, чем ваш об усиленную магическую защиту.
- Ты даже умничая сидишь в инвизе, а, килька недоношенная? - презрительно отозвался Страж.
- А мне, может, так комфортнее. Откуда тебе знать? Ты лучше фонарик во лбу погаси: глаза режет.
- Не вяленный - не зажаришься, - парировал Страж.

И наступила в зале тишина.

- А ещё нам плевать на Царя горы Куньлунь, - припомнил заносчивый Лучник; его за слово-паразит прозвали Верблюдом.
- Ну попинали мы его посохами и сферами. И что в этом такого? Это у тебя ещё с малых лвлвов есть не только физические атаки, но и молнии. А некоторым такое счастье выпадает только после получения статуса 'Злой'! - возмутился Маг.
- Или вообще не выпадает... - обиженно пробурчал Шампунь.
- Лучник не единственный, кому так повезло, правильно ведь, Растик? - Вар попытался втянуть в спор и Танка.
Но Танк меланхолично затянулся косячком марихуаны, сделанном из редкого вида высокоуровневых росянок. Сия вещь была столь крепкая, что на пять секунд возле его аватара появился дебаф 'головокружение' и баф 'эйфория'. Лёжа в гамаке, он окутал себя густым облаком дыма и сказал: 'Я в этом не участвую'.
- Соглашусь с тобой, Волкодав, - внезапно отозвался Сикер на вопрос Вара.
- А вот я не соглашусь! - снова донеслось из пустоты. - Это несправедливо!
- Ассасин, выходи подлый трус! - шутя, но не без раздражения прикрикнул Страж.
- Быть может, я не трус, а очень стеснительный эксгибиционист! - лукаво заявил Апельсин - убийца с короткими оранжевыми волосами - и вылез из инвиза.
- Не от большого же ума! - заржал Лучник.
- А кому ещё повезло? - спросил Маг.
- Как кому? - удивился Вар. - Хилеру, например.
- Аисту, что ли? - Маг аж бровь приподнял. Жреца так ласково называли из-за того, что он страдал аутизмом. Виновник торжества от столь широкого внимания занервничал, глазки его забегали, а крылья возле ушей опустились, как у вислоухого кота.
- Аисту! - заступился за товарища Лучник. - Ему в принципе плевать на всех мобов: убьёт, отхилится и дальше пойдёт. И физ. удар у него с самого рождения, не то что у некоторых!
- Ну-ка пойдём поперекашляем! - с грозным прищуром Маг встал с кресла с намерением поговорить с Хилером с глазу на глаз.
- Присядь, отдохни! - отрывисто гаркнул Вар и стукнул Мага по носу тупым концом копья, отчего Арман снова закачался в кресле и закрыл лицо руками, мыча что-то про магическую несправедливость. Арманом его прозвали за непомерно большой, но извечно сломанный нос.
- Да и у меня есть оба типа атак, - как бы невзначай сказал Страж.
- Не хватает только обоих полушарий, - съязвил Апельсин и с довольной ухмылкой пропал из виду.
Не успел Стражник взорваться гневными репликами, о том, как оторвёт у убийцы все жабры и запихнёт их кое-куда, как в разговор вклинился Растик:
- Никто не знает где Друидка?
- Где-где? В Иксе! Ха-ха! - сам потушил и сам посмеялся Лучник.
- Не ругайся! - возмутился Шампунь.
- А где ж Друидке ещё быть? Ей плевать на Страну Грёз: и без того быстро качается, - надулся завистью Верблюд.
- Какая всё-таки сильная и независимая женщина! - с влюблённым упоением отметил Маг.
- Ага, и с не менее сильным да ещё и святым Бао, - тоже впал в завистливую апатию Шаман.

И снова тишина повисла в зале.

- А Мистик где? - никак не мог угомониться Верблюд.
- В последний раз я видел его в 69-ом дандже. - вспомнил Маг. - Пока все бафались на входе, он побежал вперёд с криком: 'FIFE TIME!!!' - и призвал своего огненного пета, Небесного заступника.
- Боже, ну и чудик, - закатил глаза Шаман. - Небось переваривается сейчас в желудке у какой-нибудь змеи.
- Ой-ёй-ёй-ёй-ёй-ёй-ёй-ёй, - едва слышно затараторил Аист. Он всегда упрекал себя таким образом, когда забывал кого-либо воскресить.
Не переставая бубнить себе под нос, Жрец побежал к выходу, чтобы спасти безбашенного компаньона по лечению.
- Поляжешь ведь! - крикнул вдогонку Лучник и начал суетливо собираться. - Ай, плевать, была не была!
- Ну, тогда я с вами! - заговорила невидимая персона. - Заодно и ежедневку сделаю.
- Ой, а я ведь только закончил прихорашиваться. Ну ладно, побуду в тылу, - подумал вслух Шампунь.
- И куда это вы без танка собрались? - возмутился Вар.
- Как это без танка? - нарочито удивился Страж. - Я иду с ними.
- Да какой из тебя танк? - вспылил Вар.
- Так, девочки, - казалось бы легонько, а на деле оттолкнув обоих на полтора метра, вклинился между воином и стажем Растик, - шлемами будете мериться потом, а сейчас Танк тут один - и это я.
- Ну никакой гармонии! - взорвался Маг. - Только присядешь, чтоб с природой уединиться, и тут - бац - суета сует!
- Слышь, суета! - Глаза Вара покраснели, а брови нахмурились. - Тебя твой длинный нос совать не просили!
- А ну цыц всем! - повысил голос Растик. - Я же сказал, что Танк здесь только один, а вместе со мной получается шесть игроков, которые идут в дандж, - то бишь пати, остальные лесом.
- Погоди, погоди! - заговорили трое, оставшиеся ни с чем. Но Растик снова всех перебил: 'Короче, мы скоро вернёмся. Петушиные бои не устраивать. Аревуар'.


Конец.

09.04.2019

 

Болотный Чертополох

Идеальный мир идеален во всём. Потому каких только ужасов не приходится наблюдать на его просторах! Прям идеальные страшилки, которые любят рассказывать друг другу авантюристы, сидя перед костром в минуты отдыха. Среди великого множества историй выделяется одна наиболее загадочная, невероятная и устрашающая. Это история о Болотном Чертополохе.
Никто не знает, как этот монстр очутился в болоте, каковы его настоящие габариты, а также никому неизвестно то, как его победить. Чертополохом его прозвали из-за внешнего сходства с растением. Хотя некоторые очевидцы и уверяют, будто это мутировавшая росянка, сложно поверить в эти сведения. Всё, что известно достоверно, так это то, что Болотный Чертополох охотится исподтишка, нападая со спины, притворяясь растением или тонущим человеком, а после обхватывает свою жертву тонкими, но прочными лапами-лианами, проглатывает целиком и утаскивает на дно болота, где окончательно расправляется с телом.
Для сбора информации об объекте был выбран специализирующийся на исследованиях монстров и Бездушных маг Лю Чень. Главный Исследователь выделял в нём нестандартные методы работы и особо сильную чувствительность, присущую только магам. Также входя в особое состояние транса, Лю Чень мог ощущать чувства и образы из прошлого, что было крайне важно для восстановления картины событий, породившие Болотного Чертополоха.
Своё изучение маг начал с того, что взлетел на мече над Бездушной Топью, сконцентрировался на собственных ощущениях и провёл "сканирование" местности духовным зрением. Игнорируя Духов утопленников, Духов сгоревших заживо и прочих обитателей Топи, маг понемногу расширял поле своего духовного зрения. В какой-то момент Лю Чень почувствовал соприкосновение с чем-то ужасным. То была тёмная магическая энергия со всего болота, сконцентрированная в одной точке. Ощущение силы от этой точки во множество раз превосходило Врата Беспокойных Духов. Таким образом было установлено точное местоположение объекта исследования.
Лю Чень приблизился к объекту и провёл сканирование вглубь болота. Маг чётко понимал, что является нежеланным гостем: об этом постоянно напоминало неприятное ощущение чужого взора. Нечто из глубин болота, прозванное Болотным Чертополохом, наблюдало за магом и изучало его, точно так же, как маг изучал это нечто.
И вот – прямой контакт! Почувствовав опасность, Лю Чень тут же развеял духовное зрение и увидел, как к нему из болота очень быстро тянется щупальце растительного происхождения, то, что местные жители называли лапами-лианами. Лю Чень позволил схватить себя, чтобы изучить повадки объекта. Летающий меч, служащий средством передвижения, маг движением пальца метнул в сторону основания щупальца. Меч был отбит вторым щупальцем, первое же с невероятной силой потянуло Лю Ченя в сторону болота.
У водной глади на свет показалась огромная голова, действительно похожая на росянку-переростка. Щупальце с силой метнуло мага в раскрывшуюся пасть вынырнувшей головы. На лету скастовав Несогласие, Лю Чень тем самым заставил голову мутанта отклониться с намеченной траектории. Использовав заданную щупальцем инерцию, маг нырнул глубоко в болото. Внутри Топи маг использовал Огненную бурю, чтобы выжечь для себя свободное пространство. Обморожение же помогло сковать льдом получившийся результат.
Находясь на глубине болота в пустотелом шаре, Лю Чень зажёг небольшой Пламенный фонарь, чтобы хоть как-то осветить территорию вокруг. Сразу же за шаром видимость была чуть лучше, чем в густом тумане. Маг ожидал дальнейших действий чудовища, но увиденное им в следующую секунду заставило поёжиться от страха. Множеством щупалец Болотный Чертополох пронзил пустотелый шар, в котором находился Лю Чень, лишив мага способности двигаться. В пробитые дыры медленно затекал перегной, составлявший бо́льшую часть болота. Запах был настолько отвратительный, что Лю Чень едва сопротивлялся рвотным позывам.
А потом появился он. Точнее она, настоящая голова Болотного Чертополоха. Крайне похожая на одноимённое растение, голова брала своё начало от оранжевого глаза вместо цветка. Сразу за глазом шла овальной формы голова, из которой торчали щупальца. За головой тянулось длинное тонкое туловище. Если не доставать этого монстра из болота, то определить его размеры было решительно невозможным.
Своим странным поведением Лю Чень явно заинтересовал Болотного Чертополоха. Не было сомнений в том, что этот мутант обладает незаурядным интеллектом, способен осязать пространство духовным зрением не хуже любого мага, но, несмотря на невероятные физические возможности, двигался неохотно, возможно, из-за высокой плотности и вязкости болота.
Вдоволь насмотревшись на свою жертву, Болотный Чертополох пропал из виду. После чего несколько голов росянок-переростков, очень похожих на ту, что хотела проглотить Лю Ченя у поверхности болота, начали быстро пожирать шар с разных сторон, не оставляя магу путей для отступления. Лю Чень скастовал Жертвоприношение, чтобы освободиться от щупалец, а после мгновенно исчез благодаря своей излюбленной комбинации: Сутра о Душе + Портал в город.

Последний этап сбора информации всегда был самым сложным. Никакой живой организм, а особенно агрессивно настроенный, не позволит залезть в своё подсознание. В случае с Болотным Чертополохом маг был вынужден использовать открытый бой и весь доступный ему арсенал заклинаний, а также аптеку. Подготовившись ко второй стычке, маг направился к объекту исследования.
Подобравшись к объекту на расстояние пушечного выстрела, (предположительно безопасного) Лю Чень мгновенно сократил дистанцию Сдвигом земли. После чего тут же использовал Ярость водного дракона, чтобы достать из болота хотя бы главную голову Болотного Чертополоха. Поддерживать структуру водного дракона пришлось дольше обычного, что очень утомило мага. Поэтому для продолжения боя Лю Чень съел заранее заготовленные Серебряный пекое и Блюдо сансары. Мгновенно восполненная духовная энергия ци, была тут же сожжена для заклинания Сила гор. Как и ожидалось, заклинание не наложило на монстра эффект оглушения, однако вытягивание из воды и болезненный контакт с каменной глыбой сбили Болотного Чертополоха с толку. Не теряя ни секунды, Лю Чень скастовал Усыпление – заклинивание, подсмотренное у жрецов расы Сиды и дополненное телепатическими способностями магов. Это заклинание погружало жертву в летаргический сон, ослабляя защиту подсознания. Именно в этот момент слабости Лю Чень вошёл в состояние транса и предпринял телепатическую атаку на мозг Болотного Чертополоха.
В момент установления телепатической связи телепат и жертва в равной степени теряют способность видеть и двигаться. Однако жертва целиком и полностью отдаётся воле подсознания, а телепат, сохраняя рассудок, может изучать подсознание жертвы, заглядывая таким образом в её прошлое.
Маг постарался проникнуть как можно глубже в подсознание объекта в попытке увидеть самые первые чувства и ощущения, отпечатавшиеся в нём. Первой по счёту оказалась радость. Радость от пребывания под Солнцем, которое грело и напитывало энергией. Затем следовала злоба на героев, которые приходили и уничтожали привычный для объекта мир, его сородичей и соседей. Злоба не пропадала, а лишь приумножалась, превратившись в ненависть. Ненависть порождала новые тёмные чувства. Затмив сознание, любыми действиями объекта руководила лишь ненависть к Людям, Сидам и Зооморфам. Радостная жизнь превратилась в попытку прожить на день дольше. Но внезапно череда жестокости прервалась новым сильным светлым чувством. С того момента воспоминания обретают более чёткие очертания.

В Туманной чаще, на границе Персикового дока и Потерянного селения обитал Дух священного плода. Однажды Дух священного плода увидел на холме Дух наскальника, и был без памяти влюблён в неё. На ухаживания со стороны Духа священного плода девушка-орхидея отвечала взаимностью. Любовь этих двух растений была очень сильной и обещала принести в Идеальный мир новый вид жизни.
В той же местности обитал Завывающий великий червь, который является редкой мутацией семейства ястребиных подсемейства коршуны и не отличается смелостью. Завывающий великий червь давно положил глаз на девушку-орхидею, но наблюдал за ней лишь с высоты, не в силах выразить свои чувства. Увидев более сильного и смелого соперника, Завывающий великий червь обозлился на Духа священного плода, и решил разлучить влюблённых.
Завывающий великий червь действовал наверняка и подговорил своих собратьев на злодеяние. В тёмное время суток небольшая стая Завывающих великих червей устроила нападение на Духа священного плода. Мутировавшие коршуны оглушили свою жертву, схватили её в лапы и подняли в воздух. Отнесся Духа священного плода к Бездушной топи, Завывающие великие черви бросили его в болото с высоты. От падения Дух священного плода пришёл в себя, но уже ничего не мог поделать. Сильным ударом он впечатался в болото и сколько ни барахтался, лишь глубже уходил ко дну.
Завывающие великие черви улетели, и лишь главный злодей парил над болотом, чтобы убедиться в смерти своего конкурента. Дух священного плода и Завывающий великий червь встретились взглядами, и объекту исследования всё стало понятно. Духа священного плода охватило пламя гнева, его огромный глаз покраснел от натуги - то был немой крик от невыносимой подлости и невозможности отомстить.
Когда Дух священного плода полностью погрузился в пучину болота, Завывающий великий червь улетел. На дне Духа священного плода окружило множество беспокойных душ, утонувших в болоте и не нашедших из-за этого покоя после смерти. Беспокойные души молча ожидали смерти Духа священного плода и, как следствие, появления нового адепта. Но Дух священного плода даже думал умирать! Он желал жизни во что бы то ни стало, он был не согласен с таким исходом и хотел отомстить своему обидчику.
Беспокойные души, почувствовав мотивы Духа священного плода, начали вселяться в него, желая обрести новую жизнь в его теле. Впитывая беспокойные души, их эмоции, переживания и боль, Дух священного плода сходил с ума, но желание жить и вновь встретиться со своей любовью были сильнее.
Насытившись беспокойными душами, Дух священного плода видоизменился, стал во много раз крупнее и могучее. Тяжёлое тело и вязкость болота не позволяли выбраться из топи, но и умереть теперь уже Болотный Чертополох не мог, он стал практически бессмертным узником болота.
Проглотив все беспокойные души, находившиеся в болоте, Болотный Чертополох стал охотиться на тех, кто ходил по поверхности. В лапы-лианы попадались, как наземные беспокойные духи, так и герои, коих чудище ненавидело не меньше, чем Завывающих великих червей. Охотясь, Болотный Чертополох пытался собрать достаточно сил, чтобы выбраться из болота.

Не найдя больше ценной информации, Лю Чень развеял телепатическую связь между собой и Болотным Чертополохом. Дабы объект исследования не попытался выбраться, пользуясь тем, что его частично вытащили, маг снова съел Серебряный пекое, направил на глаз ещё не опомнившегося Болотного Чертополоха Песчаную бурю, сколдовал Ускользающую землю под монстром, чтобы ускорить процесс погружения, и обстрелял чудище каменным дождём, впечатывая его в болото, будто ударами каменного молота. Этого оказалось достаточно, чтобы вернуть монстра в его привычный ореол обитания. Несмотря на трогательную историю из подсознания, Лю Чень не мог позволить объекту исследования выбраться из болота, так как очевидно, что после расправы над Завывающими великими червями, Болотный Чертополох направится в Город Аркадия, в Город Драконов и далее, чтобы отомстить ещё и героям.
Лю Чень отправился к Главному Исследователю для отчёта и обсуждения дальнейших действий. Предстояло придумать, как опустошить этот сосуд беспокойных душ.



Протокол исследования:
1. Наименование объекта исследования: Болотный Чертополох
2. Место обитания объекта: Бездушная Топь
3. Особенности объекта исследования: имеет несколько голов, главная похожа на растение чертополох. Важной частью главной головы является огромный глаз – предположительно слабое место объекта. Туловище у́же в диаметре, чем главная голова, длина туловища неизвестна. Физическое и духовное развитие объекта очень велико, скорее всего, никто, кроме великих Даосов, не сможет с ним совладать. Объект агрессивен и обладает непримитивным интеллектом, способен анализировать действия жертвы и менять тактику боя и поведения. Обитая на дне болота, объект высасывает магическую энергию из окружающих его существ, за чей счёт и регенерирует. Также объект наделён широким полем духовного зрения из-за чего подобраться незамеченным к нему невозможно. Объект способен атаковать нескольких противников одновременно; одного оборотня из расы Зооморфов точно не хватит, чтобы сдержать натиск объекта.
4. Чем опасен объект: существует вероятность, что впитав достаточно магической энергии, объект сможет выбраться из болота и наверняка направится в Город Драконов и в другие поселения с целью их полного уничтожения. Уровень опасности: на поверхности 5/10, в болоте 10/10.
5. Как был обнаружен объект: жертвой многих пропавших без вести героев, собиравших ресурсы т3 или ведущих охоту на болоте.

Рассказ для конкурса уже канувшего в Лету originального проекта.

 

Перья и стрелы
из сборника "Рассказы по песням"


Вступление

Во времена, когда война с Бездушными уже разгорелась в Идеальном мире и заставила все расы, населявшие его, сплотиться против общего врага, каждая из рас была ещё очень далека от совершенства. Например, жрецы умели атаковать исключительно магией, а лучникам из всех природных стихий был доступен лишь огонь. Именно в это непростое время берёт своё начало данная история.




Глава 1

Синь Шэ любил приходить на стрельбище — местечко под Городом Перьев, где молодых лучников обучали стрельбе по статичным и движущимся мишеням из всех видов оружий дальнего боя. Пристрастие к метательным оружиям не мешало Синь Шэ оставаться хорошим целителем, но не давало ему спокойно жить. Где-то глубоко внутри себя он ощущал сильную тягу бросить всё и выучиться стрельбе, чтобы стать лучником. Однако разум изо всех сил глушил эту тягу, т.к. военное положение накладывало свои ограничения.

— Если бы каждый сид становился лучником, то наша и другие расы давно уже покинули бы этот мир, как Боги! — извечно ворчала наставница Лан И, занимающаяся распределением юных сидов по классовым профессиям.

С этим высказыванием трудно не согласиться. На поле брани имеет значение не только количество солдат, но и наличие целителей. В противном случае перевес сил давно уже был бы в пользу Бездушных. Именно поэтому несколько лет назад во время распределительного экзамена Синь Шэ тут же попросился в Лагерь жрецов. Удивлённые экзаменаторы охотно согласились: жрецы всегда были востребованными. И несмотря на то, что Синь Шэ с самого детства мечтал крошить монстров стрелами, ещё ни разу ему не пришлось пожалеть о своём смелом выборе: ибо если бы не он, то многие его соратники уже были бы мертвы. А луком, как известно, воскрешение не скастуешь.

Да и не было в истории ни одного случая, когда сид, выучившийся на жреца, переучивался вдруг на лучника. И дело вовсе не в социальном давлении, а в том, что переобучение отнимет много лет, однако совсем не гарантирует хороший результат. А на войне куда полезнее опытный жрец, чем посредственный лучник.



Всякому взрослому человеку хорошо известно, как с возрастом начинают душить нереализованные планы и желания. Синь Шэ ощущал эту душевную боль сильнее многих. И каждый раз, каждую свободную минуту своего времени Синь Шэ проводил в Городе Перьев, на стрельбище. Лишь в эти короткие мгновения он ощущал, как хват, сжимавший его сердце, становится чуточку слабее.


— Постреляешь? — с завидной жизнерадостностью спросил у Синь Шэ кто-то со спины. Обернувшись, Жрец увидел длинного, с гордой осанкой и высокими бровями Лучника, который протянул ему лук со стрелами.

— Вы, должно быть, ошиблись. Я тут просто зритель, — спокойно ответил Синь Шэ.

— Точнее говоря, постоянный гость, ха-ха-ха! — рассмеялся Лучник. — Меня зовут Чжень Тао и я предлагаю тебе пострелять из лука. Я же знаю, что ты этого хочешь! Это очевидно для любого ездового осла в нашем городе! — и снова смех.

Жрец насупился, но ответил:

— Меня зовут Синь Шэ и Вы, должно быть, шутите: я Жрец и мне не хватит ловкости рук для правильного обращения с этим луком.

— Должно быть, должно быть! — передразнил Чжень Тао. — Не должно быть в жизни ничего, что убивало бы изнутри! Мы сами вершим свою судьбу! И было бы глупо всю жизнь мечтать стрелять из лука, но умереть даже не попытавшись выпустить и стрелы! Ты глупец, если думаешь иначе!

— Да что ты о себе возомнил! Предлагаешь жрецу пострелять из лука и его же называешь глупцом?! И кто из нас после этого настоящий идиот?!

— Я рад, что ты признаёшь собственную глупость — это первый шаг к исцелению души!

Рыкнув от потери терпения, Жрец воспроизвёл кистью правой руки закручивающее движение вверх из-за чего слабым смерчем Лучника развернуло спиной к Жрецу.

— Проваливай отсюда! — словно плюнув в спину собеседнику, повышенным тоном потребовал Синь Шэ. Некоторые стрелки и зеваки обратили своё внимание на этот инцидент.

— О! Это был тот самый знаменитый Вихрь жреца? — с заядлым интересом спросил Чжень Тао, разворачиваясь; негатива и требования уйти он как будто и не заметил.

— Это Смерч, а не Вихрь... — Синь Шэ был сбит с толку и на автомате внёс поправку в популярную оговорку своего умения.

— Не столь важно! Я вижу, что ты здорово им владеешь и поэтому хочу заключить с тобой сделку!

— Какую ещё сделку?.. — проворчал Синь Шэ; у него складывалось всё более сильное впечатление, что его пытаются разыграть или надуть.

— Я научу тебя стрелять из лука, а ты научишь меня Вихрю, ну, как тебе, а? — подмигнул Лучник.

— Ты, что ли, в детстве с дерева на голову упал? — с сочувствием спросил Жрец. — Во-первых, повторяю, что это Смерч, а не Вихрь! А во-вторых, как ты собрался выучить это умение, если ты лучник? Жрецы способны создавать Смерч, т.к. научились при помощи магической энергии манипулировать движениями воздуха. Лучник не способен такое повторить хоть убейся!

— Это ещё почему? — впервые за всё время разговора с лица Чжень Тао полностью сошла улыбка, и он нахмурился.

— Да хотя бы потому, что для подобной манипуляции тебе нужно убрать лук и сосредоточенно водить руками по воздуху! Пока ты будешь заниматься подобной ерундой, Бездушные уже сожрут тебя с потрохами!

— Ладно, не горячись! — снова заулыбался Чжень Тао; он был рад, что Жрец включился в разговор. — Тогда как насчёт молний? Жрецы ведь умеют создавать молнии, и ты можешь меня этому обучить!

Лоб Синь Шэ накрыла его собственная ладонь и он нервно хихикнул, пытаясь снять напряжение.

— Для совершенно л ю б о й техники природной стихии нужно совершать определённые дви-же-ния. — Жрец старался быть спокойным и рассудительным, объясняя Лучнику очевидные вещи, будто ребёнку.

— А кто тебе сказал, что, держа в руке оружие дальнего боя, я совсем не могу двигаться, меняя положение? Да чтоб ты знал, я умею стрелять из 27-ми положений! И почти всегда в цель!

— Ладно, ладно! — Синь Шэ выставил перед собой руку с открытой наружу ладонью. — Хватит! Если ты не просто трепач, то пойдём на стрельбище — и тогда ты всё поймёшь.

— Отлично! — с каким-то фанатичным огоньком в глазах обрадовался Чжень Тао; подобная страсть пугала Синь Шэ, но он был уверен, что совсем скоро собьёт спесь с этого полоумного стрелка.

 

Глава 2

— Почему мы здесь? — Чжень Тао осмотрел небольшое поле статичных мишеней, которые предназначены для обучения детей, и его охватила лёгкая ностальгия.

— Всё большое начинается с малого, — деловито начал разъяснять Синь Шэ. — Сначала тебе нужно научиться воссоздавать молнию, потом контролировать поток её энергии и лишь после всего этого — стрелять ею в цель.

— Ты меня недооцениваешь! — гордо заявил Лучник. — Я до сих пор считаюсь лучшим выпускником Академии лучников!

— А по тебе и не скажешь... — буркнул себе под нос Синь Шэ.

— Что? — не услышал Чжень Тао.

— Давай начнём! У тебя есть что-нибудь железное?

— У меня есть железные пули для пращи!

— Ты пращевик?

— Нет! Я мастер стрельбы из всех видов оружия дальнего боя! Но моё самое любимое — это арбалет!

— Ясно, — сухо ответил Жрец; ему было неведомо для чего нужны такие бестолковые подробности. — Для первого этапа обучения пули подойдут, достаточно трёх штук. Но имей в виду, что у тебя может ничего не получиться.

— Так не бывает! — уверенно заявил Лучник и достал из рюкзака три железные пули для пращи.

— Итак! — наставническим тоном начал объяснять Синь Шэ. — Попробуй начать с небольшого напряжения. Сконцентрируй всю свою магическую энергию в ладонях, можно в самых кончиках пальцев. Потом начинай вращать пули и передавай заряд на них. Так как они железные, то должны легко воспринимать даже самые слабые разряды.

— А крутить по часовой стрелке или против? И зачем вообще их крутить?

— Крути в ту сторону, в которую захочешь. Вращение нужно для того, чтобы равномерно распределять заряд. Так как обычно в начале обучения редко у кого получается распределять заряд безопасным для самого себя и для окружающих образом.

— Хорошо! — практически прокричал Чжень Тао и приступил к упражнению. Он был сильно возбуждён от мысли, что совсем скоро научится чему-то необыкновенному, и из-за этого плохо контролировал себя.

Прошло немало времени. Лучник без устали крутил железные пули, пытаясь подать на них электрический заряд. Синь Шэ ждал — сначала стоял рядом, потом отошёл и сел в сторонке, а в последствии и вовсе, распрощавшись, ушёл. Для Жреца было очевидно, что Лучник не сможет выжать из себя даже искорки. И ожидания его оправдывались из раза в раз. На следующий день и ещё на следующий и ещё... Прогресса не было. Ежедневно Чжень Тао приходил почему-то на стрельбище для детей и крутил в руках пули для пращи. Наблюдатели же крутили пальцем у виска. Лучший выпускник Академии лучников и так бездарно прожигает свои дни. Стыдно! Сид, который, как надеялись его наставники, способен переломить исходы частых в последнее время поражений в битвах с Бездушными, целыми днями только и делал, что пинал шары... в смысле крутил пули.

И вот однажды, не выдержав неудач, Чжень Тао снова подошёл к Синь Шэ. На этот раз без улыбки, тихим и подавленным голосом Лучник сказал:

— У меня ничего не выходит. Ты можешь мне помочь?

— Я? Помочь? — недоумевал Синь Шэ. — Акстись! Чем я могу быть полезен в этом безнадёжном деле? Разве что благословить тебя, чтобы реже уставал! Мне ничего неизвестно о том, как обучить лучника метать молнии. Если бы подобные знания были доступны нашей расе, то мы давно уже владели бы количеством стихий, превосходящее даже людских магов! Зачем ты вообще подошёл? Тебе ведь известно моё мнение: тебе не овладеть молнией так же, как и мне не овладеть луком — такова наша судьба. Уж прости, если это не то, что ты ожидал услышать, но я искренне верю в сказанное мной.

Хмурый как никогда Лучник хотел было что-то возразить, но только развернулся и начал уходить.

— Это! — крикнул вслед Жрец, боящийся мук совести. — Попробуй представить себе молнию! Буквально представляй молнию у себя в руках!

Приободрённый неожиданным советом, Чжень Тао поблагодарил Синь Шэ и вернулся к своим тренировкам с новой силой. Лучник крутил пули в руках и, сжигая без остатка всю свою магическую энергию, представлял, что пули создают вращением электромагнитное поле, внутри которого мечутся маленькие молнии. Он крутил пули по часовой стрелке и против, крутил и один-единственный шар, и два, и все три. Но не случалось ровным счётом ничего.

 

Глава 3

Миновало вот уже полторы недели с момента первой встречи двух несчастных. Незаметно даже для самого себя Синь Шэ увлёкся наблюдением за Чжень Тао. Жреца поражало то, с какой самоотдачей Лучник проводил ежедневные тренировки. Постепенно приходило осознание, почему он столь самоуверен и считается лучшим выходцем из Академии лучников. Вот и сейчас, во время излюбленного слежения за тем, как молодые лучники обучались стрельбе, Жрец кинул взгляд в сторону фигуры Чжень Тао, одиноко стоящей на детском стрельбище. Казалось, что он сид железной воли и трудности изучения магии металла прогнутся под его упёртостью. Но тут же усомнившись в собственных мыслях, Синь Шэ вернулся к привычному досугу. Ему было больно видеть, как ещё одно создание бьётся об невозможность превозмочь порядки природы, словно мотылёк, бьющийся о стекло лампы городского освещения.




Одновременно с этим Жрец прекрасно понимал, что сочувствие по отношению к столь упёртому сиду неприлагаема: Лучник лишь оскорбится таким чувством в свою сторону. Посему Синь Шэ молча ждал, пока Чжень Тао перестанет пытаться, так терпеливо, как способны лишь жрецы.


Тем временем тренировками, постоянно требующими ману, Лучник стал разоряться на эликсирах, восстанавливающих её. В ход пошли займы у знакомых и услуги местных ломбардов, но совсем скоро денег больше никто не давал, и Чжень Тао обанкротился. Отсутствие хоть каких-нибудь сдвигов и разбитое корыто, у которого он остался, сильно пошатнули уверенность Лучника, и вскоре он забросил тренировки по овладеванию стихией металла.

В один из дней, начавшими быть пустыми для Чжень Тао, Лучник набрался смелости и снова подошёл к Синь Шэ, стоящему возле забора, который ограждал городскую зону от стрельбища. Лучник попросил взаймы:

— Мне бы на стрелы и какой-нибудь лук... Я вернусь к охоте, заработаю и всё отдам!

— Я рад, что ты наконец образумился, — ответил Синь Шэ с лёгкой улыбкой; Чжень Тао же осунулся и опустил свой взор.

— Не говори так об этом. Я бы продолжал, если бы были деньги.

Рука Жреца по-дружески легла на плечо Лучника, и он сказал:

— Чжень Тао, я дам тебе столько денег, сколько попросишь, только пообещай, что смиришься с тем, что существуют вещи, над которыми мы не властны, и окончательно прекратишь свои бесплодные тренировки. Мне так же, как и тебе, приходится мириться с чем-то. Например с тем, что не всех успеваю воскресить: кто-то превращается в Бездушного раньше, чем я прилетаю. И с этим ничего не поделаешь. Разве что каким-то чудом закончить эту войну, чтобы не было больше жертв. Но не будем говорить о сказках. Пойми, на поле боя ты важнее! Твои исключительные способности не помогут тебе обуздать молнии, но могут спасти чью-то жизнь за воротами города.

Чжень Тао достал из кармана и с грустью посмотрел на три железные пули — последнее, что у него осталось. Воспользовавшись моментом, Синь Шэ добавил:

— Не смотри на них так, как будто это остатки твоей чести. Сам ведь знаешь, что это не так. Это остатки твоей гордыни. Гордыни, из-за которой ты стал банкротом. Всем свойственно быть гордыми и независимыми. Только вот мало что хорошего в этом есть. Так или иначе решение за тобой. Я лишь пытаюсь помочь тебе как умею. Сколько тебе нужно денег?

 

Глава 4

На деньги, которые выделил Жрец ,Чжень Тао напился. Ему было крайне неприятно признавать неудачу. Всегда, всегда без исключений у него получалось всё, за что бы он не взялся. В надежде на результативность путём усердных тренировок Лучник не побоялся пойти ва-банк, не стыдно было и занимать. Не все тренировки даются легко, однако эта оказалась не по зубам. Чжень Тао в очередной раз приложился к бутылке, пытаясь отвлечься от хмурых мыслей. Он снова посмотрел на свои "остатки гордыни".

— Это вовсе не остатки гордыни! — размышлял вслух Лучник; мысли путались в его голове, а организм требовал продолжения застолья. — Это крупицы мечты стать легендой моего народа! Первый лучник, который научился добавлять стихию металла в свои атаки. Звучит весомо. Исторически! А не просто поджигать наконечник стрелы...

Бегущая живым ручейком, мысль резко оборвалась. Просто поджигать наконечник стрелы. Это сейчас поджигание стрел кажется чем-то очевидным. Но так было не всегда. Когда-то лучники не знали даже этого и метали стрелы как есть, без огня, лишь с разными наконечниками. И придумал это нововведение не кто-нибудь, а сам!..

В одурманенной голове Чжень Тао стали мелькать воспоминания, так или иначе связанные с отцом. Сильный, крепко сложенный, высокий, недосягаемый... Как же давно это было… На войне многие погибают, однако его отца ждала участь куда более мучительная для близких людей. Статус “пропавший без вести” — такой даётся тем солдатам, чьи трупы после битвы не смогли найти или опознать. Ходят слухи, что тело отца Чжень Тао забрали с собой Бездушные. Так часто случается с теми, кто обладает могучим телом и сильным духом.

“Сын великого лучника, первооткрывателя огня!” — громкое заявление, которым Чжень Тао вызвали на пьедестал в выпускной день из Академии лучников. Наверное, экзаменаторы думали, что Чжень Тао охватит гордость, но за улыбкой и смелой походкой скрывалась боль от потери главы семьи.

Всё, что осталось от отца, — это фамилия и тень заслуг. Чжень Тао очень рано понял, что все — начиная от матери и заканчивая Старейшиной — видели в нём лишь продолжение Чжень Джи и возлагали большие надежды.


Разговор с самим собой оставил гадкий осадок в душе Чжень Тао. С возрастом вспоминать прошлое стало немногим легче, но всё равно не без последствий. Лучник был недоволен собой и от того лишь с бо́льшим остервенением приложился к бутылке. Сделав несколько больших глотков, Чжень Тао опустошил тем самым тару с портвейном.

Из-за того, что попойки в жизни Лучника происходили очень редко и в незначительных количествах, алкоголь подействовал быстрее, чем Чжень Тао успел что-либо понять. Потеряв сознание из-за сильного алкогольного опьянения, Лучник упал лицом прямиком на свой кухонный стол и уснул столь крепко, что даже не заметил, как пережимает себе руку. Запульсировав, пальцы рук начали на уровне мышечной памяти перебирать невидимые железные пули в попытке создавать напряжение на кончиках пальцев даже во сне.


Пробудившись от сильной жажды и распухшего мочевого пузыря, Чжень Тао не сразу смог пошевелиться. Дыхание его было тяжёлым и глубоким, как после мощной нагрузки. Голова усиленно пульсировала, вызывая тем самым рвотные порывы. Немногим придя в себя, Лучник почувствовал острую боль в левой руке, которая всё время до пробуждения была пережата и полночи рефлекторно шевелилась, высасывая ману. Чжень Тао закричал от боли и, подсознательно почувствовав надобность, выкинул руку вперёд. Помещение заполнил грохот грома, из руки вылетела молния и, резко изменив траекторию, разрядилась о железный чайник, который стоял на плите. Едва Чжень Тао успел разинуть в удивлении глаза, как рвотный порыв достиг своего пика и заставил тело вырыгнуть содержимое желудка.

На скорую руку приведя себя в порядок, Лучник схватил чайник и направился к стрельбищу в надежде встретить там Синь Шэ. Но Жреца на месте не оказалось, поэтому, недолго думая, Лучник связался с ним мысленно.

— Ты где?! — сразу крикнул Чжень Тао.

— В подземелье, а что? — спокойно ответил Жрец.

— Нам срочно нужно встретиться!

— Ты думаешь, что это настолько срочно, что я должен тут же всё бросить и прийти к тебе?

— Я покажу тебе, как метаю молнии в чайник! Что может быть важнее?!

— Потренируйся пока что, чтобы не облажаться. Потому что если ты мне врёшь, то я покажу тебе, как правильно метать молнии в чайников! Скоро буду.

 

Глава 5

Оценивающе осмотрев Чжень Тао, Синь Шэ высказался:

— Как-то хреново ты выглядишь.

— Тренировки — они такие изматывающие… — Лучник стыдливо отвёл взгляд в сторону.

— Настолько, что расслабиться помогает только выпивка, да? — Жрец одарил собеседника осуждающим взглядом.

— Извини. — Лучник поклонился в знак смирения. — Вчера я купил алкоголь на те деньги, что ты дал. Мне казалось, что я нуждаюсь в этом.

— Неважно, — сухо ответил Синь Шэ; он был оскорблён и огорчён поступком Лучника, но тем не менее молча приступил к его лечению. После нескольких молитв и благословений Чжень Тао почувствовал себя намного лучше, за что и поблагодарил целителя:

— Спасибо!

— Показывай, ради чего я пришёл, — холодно потребовал Синь Шэ.

— Не нужно злиться! У меня правда получилось! Я сейчас всё покажу, только одолжи баночку эликсира для маны!

Скастовав на себя Молитву о спокойствии (дабы не выйти из себя от такой дерзости), Жрец передал Лучнику большую банку эликсира. Лучник выпил её, отошёл на десяток шагов, поставил на землю чайник и вернулся обратно. Приняв какую-то странную боевую стойку, Чжень Тао посерьёзнел, начал скручиваться и, замерев на секунду, шарахнул молнией по чайнику.

— Как?.. — только и смог промолвить Синь Шэ.

— Я не знаю! — честно ответил Лучник. — Просто я напился, а потом — бах! — и уже умею метать молнии! Вдруг тот портвейн обладал волшебными свойствами... — придурковатая улыбка озарила лицо Чжень Тао.

— Это бред. Не существует волшебного вина. Есть только вкусное и полезное. Что произошло перед тем, как ты запустил первую молнию?

— Э... У меня болела голова и рука. Да, точно! У меня сильно болела рука и я выкинул её вперёд!

— А почему она у тебя болела?

— Не уверен, но, кажется, я всю ночь проспал на ней, поэтому утром сначала не чувствовал руку, а потом она стала колоться и болеть.

Жрец задумался над тем, как связать все эти обстоятельства воедино, но его мысли перебил резкий выкрик Чжень Тао:

— Я вспомнил! Перед тем, как я выбросил руку вперёд и из неё выскочила молния, перед этим я чувствовал как по руке как будто гуляют электрические разряды, мне было больно от этих ощущений и тогда я по привычке подал этот заряд на кончики пальцев, и именно тогда прогремел гром, а потом засияла молния.

— Всё ясно, — вынес вердикт Жрец. — В то время, когда ты освободил руку от зажима, кровь резко хлынула в пережатую руку, из-за чего ты мог чувствовать нечто схожее с тем, как рука "оживает". То есть каждая клетка той руки стала нормально напитываться кровью, нервные окончания принялась подавать сигналы в мозг, что рука ещё на месте и жизнеспособна. И конкретно в тот момент ты мог почувствовать токи, протекающие в каждом живом организме. Когда я познавал стихию металла, в моей группе был сид, у которого не получилось контролировать потоки электрической энергии при помощи магической. И тогда наш наставник прибёг к крайней мере: он сказал, что нужно попробовать смешать поток электронов природной стихии с потоком ионов в теле сида при помощи магической энергии. Таким образом поток ионов помогает контролировать поток электронов.

— Я ничего не понял, кроме того, что у меня всё-таки получилось! — Лучник подпрыгнул от радости!

— Рано радуешься. У тебя получилось только благодаря вспомогательной технике, которая нужна для того, чтобы научиться чувствовать поток энергии молнии и благодаря этому управлять ею.

— Да какая разница?! — орал от счастья Лучник. — Молния есть, а уж остальному я теперь научусь! Ты ведь поможешь мне? Раз ты так много знаешь, то уже должен был придумать, как научить меня делать всё правильно, ведь так?

— Ну, примерно... — заколебался Жрец.

— Ничего не знаю! С этого дня ты будешь моим личным наставником! Естественно, за твой счёт! А потом я всё отдам, даже с процентами!

 

Глава 6

И потянулись день за днём. Вспоминая уроки из Лагеря жрецов и импровизируя в попытке подстроить их под Лучника, Синь Шэ постепенно обучал Чжень Тао основам владения магии металла. Чжень Тао оказался очень способным учеником, обладая не столько талантом, сколько крепкой хваткой и исключительной трудолюбивостью.

Слух о том, что лучший выпускник Академии лучников всё-таки смог научиться чему-то крутя железные пули и обучается теперь магии металла у своего собрата-жреца, разнёсся по Идеальному миру быстрее ветра. В Город Перьев начало прибывать столько туристов, что страже пришлось вести ограниченный режим допуска: если количество прихожан превышало 1500, то любого прибывшего отправляли обратно прямо с площадки мастера телепортов. Помимо этого, время от времени приходилось устраивать закрытые тренировки для того, чтобы посторонние не отвлекали Чжень Тао и Синь Шэ. Самого же Жреца после каждой тренировки обступала толпа молодых лучников, и каждый доставал с просьбой взять следующим учеником именно его.

Спокойная жизнь разбилась о всеобщее внимание. С этим фактором невыносимо было бы жить, если бы не поддержка Старейшины — он шёл на всё, чтобы тренировка завершилась успешно. Но крайний день тренировок настал неожиданно. Всё то время, что Синь Шэ обучал Чжень Тао магии металла, Жрец испытывал внутренний конфликт. С одной стороны, он был очень рад успехам Лучника и был горд собой за то, что стал его наставником. Магия металла в руках лучников открывала невиданные ранее перспективы в сражениях с Бездушными, наделяя расу сидов новой “силой богов”. С другой стороны, достижения Чжень Тао только усиливали в Жреце чувство собственной нереализованности. Синь Шэ не покидала мысль, что вместо того, чтобы раскрывать собственный потенциал, он проецирует его на Чжень Тао.

Синь Шэ никому не говорил о своих душевных переживаниях. Он с детства считал, что поступает правильно и прилагал для этого максимум усилий. Но мечта неизменно висела над ним копьём внутреннего порицания. День за днём, спасая товарищей от смерти, Жрец набирался смелости отмахиваться от этого копья. Теперь же он не знал, что делать. Одна лишь мысль, что походы на стрельбище с целью понаблюдать за другими, представляя себя в их шкуре, больше не принесут душевного облегчения, вызывала в Синь Шэ раздражение. Чжень Тао вторгся в его жизнь и без спроса разрушил все устои. Жить одной жизнью, а мечтать о другой стало настолько привычным для Жреца, будто это естественное течение жизни. Но теперь продолжать жить как прежде уже не получится — именно это больше всего раздражало Жреца.


Жизнь ради себя или ради мира во всём мире? Синь Шэ всегда разделял эти понятия и отвечал на вопрос однозначно: целый мир важнее жизни одного существа. Поэтому смотря на жизнерадостность и сильную внутреннюю энергию, которые исходили от Чжень Тао, Жрец непроизвольно завидовал ему. Лучник всегда сохранял внутреннее равновесие и делал то, чего хотел, словно война не навязывала ему никаких правил, но позволяла жить в своё удовольствие.

Не желая больше мириться с внутренними противоречиями, Синь Шэ после очередной закрытой тренировки сообщил Чжень Тао, что ему больше нечему его учить. Поражённый этой новостью Лучник начал возмущаться:

— Как это нечему? Я ведь всё ещё не научился примешивать энергию ци в молнию!

— Не придирайся к мелочам. Я передал тебе все знания, что знаю сам, и не вижу больше смысла поправлять тебя в незначительных ошибках. Отныне ты сам себе учитель и ученик. Желаю тебе удачи на пути развития. — Жрец коротко, но уверенно кивнул, закрывая эту тему разговора.

— Ай да, лукавый! Ай да, Жрец! — заулыбался Чжень Тао. — Я всё понял! Тебе не терпится научиться стрелять из лука! Похвально, похвально!

— Нет! — голос Синь Шэ дрогнул. — Ты понял меня неправильно! Очень хорошо, что ты смог обучиться магии металла, но теперь мы будем каждый сам по себе.

— Эй, а как же сделка? Ты научил меня владеть молниями, а я научу тебя стрелять из лука!

— Забудь уже про сделку! — вспылил Синь Шэ. — Мне ни к чему такой наставник, как ты!

— Ладно, — сквозь зубы ответил Чжень Тао. — Поступай как знаешь.

— Пока! — Синь Шэ подпрыгнул, распустил крылья и стремительно улетел в сторону площадки мастера телепорта.

Чжень Тао стоял посреди полянки, выделенной для его обучения, и пытался понять, что только что произошло. “Ни к чему такой наставник, как я? С чего бы это вдруг? Лучший выпускник Академии лучников, обуздавший молнии, и ни к чему?” Чжень Тао замер на пару секунд, а потом рассмеялся:

— Завистливый жряка мне попался! Ну я ему покажу! — рыкнул Лучник и, подпрыгнув, тоже полетел к мастеру телепорта.

 

Глава 7

— Подскажите, пожалуйста, а куда телепортировался жрец, который был здесь минуту назад? — Лучник старался был вежливым с мастером телепорта, дабы расположить его к себе.

— Извините, но это конфиденциальная информация.

— Я знаю. Но, умоляю, это вопрос жизни и смерти!

— Молодой человек, меня уволят, если я буду нарушать правила!

— Извините. — Чжень Тао опустил взгляд, т.к. не был уверен, что поиски Синь Шэ стоят рабочего места мастера телепорта.

“Так, думай, думай! — говорил сам с собой Лучник. — С этой площадки можно телепортироваться в восьми направлениях. Маловероятно, что Синь Шэ направился в Город Мечей или в Город Оборотней. В Городе Драконов искать его бесполезно — он уже слился бы с толпой. Остаётся только три точки соседних деревень. Была не была!”

— В Посёлок Надежды, пожалуйста, — попросил Чжень Тао и оказался там спустя мгновение.

Но, к сожалению, ни в Посёлке Надежды, ни в двух других поселениях Синь Шэ не был найден. Связаться с ним мысленно у Чжень Тао тоже не получалось. Видимо, Жрец блокировал все сигналы, поступавшие от Лучника.

Чтобы вернуть друга и лучше понять его чувства, Чжень Тао начал слежку. Для Лучника было очень важно узнать, на что Жрец променял свою мечту. Весь вечер и половину ночи ему пришлось наблюдать за площадкой мастера телепортов. Утомительное наблюдение с ветвей Огромного древа дало свои плоды только ближе к утру. На площадке появился уставший Синь Шэ и медленно полетел в сторону своего дома. Так Чжень Тао узнал, где Жрец живёт.

Последующие дни были посвящены поиску места, где Синь Шэ пропадал с обеда до глубокой ночи. Чжень Тао выжидал, пока Синь Шэ выйдет из дома и полетит к мастеру телепорта. Следуя за Жрецом, Лучник подбирал момент и подлетал к мастеру телепорта вскоре после того, как Синь Шэ исчезал. Пришлось проверить все восемь точек телепортации, и, как назло, успех ждал в последней. Из всех возможных точек Синь Шэ выбрал самую неочевидную.

— Конспиратор хренов! — негромко выругался Чжень Тао, когда после телепортации к Горам Лебедя, увидел спину улетающего вдаль Синь Шэ.

Держась на приличном расстоянии, Лучник преследовал Жреца до тех, пока последний внезапно не исчез из виду. Подлетев к месту, где исчез Синь Шэ, Чжень Тао сильно удивился. Если внезапное исчезновение не было хитрым использованием руны переноса, значит Жрец спикировал в Ущелье Змей. Надеясь на лучшее, Лучник стал медленно снижаться в Ущелье. Уже с высоты птичьего полёта было понятно, что в Ущелье Змей происходит нечто странное: сколопендры, скорпионы, пауки и бесы, населявшие северную стороны Ущелья по одному подбегали к Жрецу, хотя он не бил их магией, но при приближении Синь Шэ убивал монстров Смерчем или Молнией. Опустившись ниже, Чжень Тао рассмотрел в руках у Жреца простенький лук. Ухмыльнувшись увиденному, Лучник ещё некоторое время провёл в воздухе, наблюдая, как Синь Шэ нелепым образом натягивает тетиву и промахивается даже вблизи из-за дрожащих рук. Но вскоре Лучник спикировал на землю.

— Что ты здесь забыл? — сразу крикнул Чжень Тао, чем напугал Жреца.

— Это я должен был спросить! — сразу разозлился Синь Шэ. — Ты что, следил за мной?!

— Делать мне больше нечего! Я так, пролетал мимо и вдруг слышу монстры над кем-то смеются, дай, думаю, посмотрю, над кем же.

— Так ты посмеяться прилетел? — Жрец посмотрел на Лучника со злостью.

— Нет. Я пришёл спросить, чем же я тебе не угодил как учитель.

— Да всем! Не нужен мне такой учитель! Я и сам справлюсь.

— Твоя самостоятельность достойна похвалы, но, знаешь, изучив магию металла, я понял, что мы не всегда знаем, чего хотим на самом деле.

— Что ты имеешь в виду? — Жрец слегка склонил голову на бок, показывая недоумение.

— Когда умер мой отец, я думал, что должен стать таким же сильным и великим, чтобы заменить его. Но потом я понял, что моего отца никто не заменит. Тогда я решил, что стану великим не на замену кому-то, а сам для себя. Я не желал ни славы, ни богатства, но истинную причину понять не мог. И только когда я начал овладевать молнией, до меня дошло, что на самом деле всего, чего я хочу, — это передавать свой жизненный опыт. Мне захотелось стать наставником для нового поколения лучников. Это может прозвучать странно, но в этом я увидел продолжение своей мечты.

— И зачем ты мне это рассказываешь? Что я должен был из этого понять? — Взгляд Синь Шэ, направленный на Чжень Тао, после истории стал выглядеть иначе, но в нём всё ещё читалось недопонимание.

— Ты рассказывал мне, что пошёл в Лагерь Жрецов несмотря на то, что всегда мечтал стать лучником. Но что, если ты заблуждаешься в своей мечте? Что если, объединить дар целителя с мощью метательных оружий — вот твоё настоящее желание?

— Умение стрелять из лука совершенно бесполезно для жреца! — повысил тон Синь Шэ. — Я доказал это собственным опытом! — Бросив на землю лук и колчан со стрелами, Синь Шэ показал Чжень Тао свои окровавленные руки со множеством мозолей и порезов.

— Почему ты их не исцеляешь? — Лучник округлил глаза от удивления. Сколько нужно стрелять из лука, чтобы довести до такого…

— Чтобы помнить, насколько это бесполезное занятие! Думаешь, я никогда не пробовал того, что ты предлагал мне при первой встрече? Я, не прекращая, с разной периодичностью прилетаю сюда и стираю руки в кровь! Но что от этого меняется? Ничего не меняется! Мне не становится легче! От этого я не становлюсь лучником, зато не расту как жрец! Я завидую тому, что у тебя получилось сделать нечто невероятное! Я хотел бы так же! Но моя мечта всё ещё неосязаема. И я не верю, что ты можешь мне в этом помочь! Ты так горазд закатывать громкие речи, но что насчёт исполнения? Исполнение— то хромает!

— Неправда! — перебил Чжень Тао. — У меня есть представление, как сделать стрельбу из лука полезной для жрецов!

— Ну так поделись! Не жадничай! — подначивал Синь Шэ.

— Сначала ты со мной сразишься, а уж потом поговорим!

Огонь в глазах Чжень Тао воспылал с новой силой, и он достал свой лук. Ловким движением Лучник вытащил стрелу из колчана за спиной, вложил её в лук и направил на Синь Шэ. Не понимая, что происходит, но, почувствовав угрозу, Жрец создал Преграду из перьев. Магический щит практически полностью поглотил урон от стрелы, выпущенной Лучником. И только Синь Шэ хотел контратаковать, как Чжень Тао оглушил его Взрывающейся стрелой и сократил максимальное количество жизненных сил Разрывной стрелой. После оглушения Жрец снял с себя негативный эффект, но тут же был обездвижен Связывающей стрелой. Чжень Тао отошёл на расстояние, которое магия металла покрыть не могла и закричал:

— Ты никогда не задумывался, как устроена твоя Преграда из перьев? Она ведь состоит из магической энергии и энергии ци, верно? — Чжень Тао положил лук и колчан со стрелами на землю, обозначая свою безоружность.

— Уже сдаёшься? — Синь Шэ ухмыльнулся поступку Лучника и расчехлил короткий посох, висевший всё это время у него на поясе.

— Нет, конечно. Я подобрал отличный момент для беседы.

Синь Шэ рассмеялся:

— Просто великолепный! Сейчас я усыплю тебя — и на том наша беседа будет окончена, — слова Синь Шэ были пропитаны злым умыслом.

— Как бы не так! — закричал Лучник и, съев Воровскую пилюлю, побежал на Жреца.

От удивления Синь Шэ растерялся и слишком поздно начал колдовать усыпление. Чжень Тао сбил его с ног и навалился сверху всем весом. Произведя удар по носу, Лучник выхватил короткий посох из руки Синь Шэ и откинул его в сторону. После чего Чжень Тао снова ударил Жреца по носу. Синь Шэ пытался ладонями остановить кровь, хлынувшую из носа и в тоже время приподнимал голову, чтобы кровь не заливалась обратно. Увидев должный результат, Чжень Тао встал с Жреца и помог ему сесть.

— Прости за воспитательные меры. Нос вылечишь сам, а химчистка за мой счёт. — Лучник улыбнулся. — Коротко о моей задумке: я подумал, что могу научить тебя стрелять из лука правильно, чтобы ты отточил движения, а потом ты должен научиться создавать лук и стрелы из магической энергии.

— Как это? — простонал Синь Шэ, принявшийся за самолечение.

— Так же, как и этот щит! — Лучник указал на ещё действующую Преграду из перьев.

Так и не пришедший в себя после внезапного нападения, Жрец опустил голову и непонимающим взором посмотрел на свой магический щит, будто видит его впервые.

— Как ты себе это представляешь? — не понимал Синь Шэ.

— Извини, наверное, я слишком сильно стукнул твою голову о землю, вот и тугодумишь. — Лучник рассмеялся. — Не знаю, как жрецы, но мы, лучники, формируем Перистый барьер, собирая магическую энергию и энергию ци с мыслью об обороне, потом воспроизводим движение крылом, как будто укрываемся им от удара, и в этот момент активируется пернатый щит.

— Жрецы формируют Преграду из перьев похожим образом, но в момент активации думают исключительно о физических атаках, т.к. это слабое место. Но каким образом это связано с магическими луком и стрелой? — разговорился Синь Шэ, зажививший свой нос.

— Очень просто! Отточив движение, благодаря которому производится выстрел из лука, ты будешь воспроизводить его без лука и стрел, думая о том, чтобы атаковать противника. А в руках ты будешь представлять стрелу и лук, которые сформируешь из магической энергии. Это ведь похоже на то, чему ты обучил меня, только использоваться будет не молния, а чистая энергия!

— Чистая энергия? — нахмурившись, прошептал Синь Шэ. — Стрела из чистой энергии… — в полный голос. — Чжень Тао, ты гений! — крича.

Лучник дёрнулся от неожиданности и пробурчал:

— Чего орёшь? Это всего лишь предположение. Возможно, что я ошибаюсь и…

— Нет, правда! Это именно то, что мне нужно! Давай учи меня стрелять из лука!

Лучник сначала опешил, но быстро пришёл в себя и спросил:

— Учитель?

— Что? — не понял Жрец.

— Давай учи меня, учитель! — повторил Лучник.

Синь Шэ сжал челюсти и зажмурился, пытаясь вытерпеть абсурдность ситуации.

— Это обязательное условие обучения! — надавил Лучник.

— Давай учи меня, учитель! — закричал Синь Шэ. — Доволен?

— А то! — расплылся в довольной улыбке Чжень Тао.



(Сколь жадно хочется накинуться

И быстро-быстро проглотить мечту.

Но если всё-таки получится,

В желудке вдруг раздастся: "ууу!")

 

Глава 8

Обучение Синь Шэ протекало немыслимо быстро. Сильное влияние на это оказал уже имеющийся опыт. После многих часов, проведённых на стрельбище в наблюдении за лучниками, Жрец собрал для себя из крупиц и урывков полноценный образ стрелка. Поэтому не совсем правильно, но стрелять из лука Синь Шэ уже умел, нужно было лишь подкорректировать грубые ошибки. Визуальный опыт в совокупности с жизненным позволили Жрецу всего за неделю овладеть навыком стрельбы из лука на уровне новичка, чего вполне достаточно. А понимание того, что такое чистая энергия, возникло ещё с момента учёбы в Лагере жрецов. Теперь дело оставалось за малым.

— Заключительный этап обучения — это своего рода экзамен на проверку способностей. У нас с тобой, как и в традиционном варианте, будет парная охота, — рассказывал Чжень Тао.

— Парная охота? — Синь Шэ впервые слышал о таком экзамене.

— К сожалению, из-за войны с Бездушными парная охота, как экзамен, запрещена. Всё дело в том, что во время такого экзамена нередко случались серьёзные травмы или даже смерти.

— А в чём сложность проводить этот экзамен в присутствии Старшего жреца, который способен вмиг исцелить или воскресить? — спросил Жрец.

— Раньше я сомневался, но теперь железно убеждён в том, что ты плохой стратег! — Чжень Тао рассмеялся. — В условиях такой войны, когда одна сторона практически бессмертна, а вторая может умереть и от ранения и от старости, выделять на экзамен аж Старшего жреца, мягко говоря, нецелесообразно. Жрецы получившие звание Старшего в тысячу раз ценнее на поле боя. Поэтому Старейшина пошёл по пути наименьшего сопротивления и переделал экзамен. Теперь это всего лишь стрельба по движущимся мишеням на время и бой в два раунда с наставником.

— Откуда же тогда ты знаешь про парную охоту? — Синь Шэ усомнился в правдивости слов Чжень Тао.

— Ещё когда я был совсем ребёнком, про парную охоту мне рассказал отец. Как раз в то время было принято решение изменить структуру экзамена, и отец был сильно этим обеспокоен. Он говорил, что более мягкие виды экзамена не позволят молодым лучникам набраться опыта, достаточного для войны. Отец часто повторял, чтобы когда я подрасту, то должен буду уговорить Старейшину провести для меня настоящий экзамен. Наверное, отец понимал, что однажды может не вернуться домой, но всё равно хотел сделать из меня настоящего солдата.

— Твой отец был чересчур консервативным! Как по мне, слишком жестоко перекидывать такую ответственность на ребёнка! — возмутился Синь Шэ. В этот момент Жрец подумал, что, быть может, не только ради себя Чжень Тао решил стать лучшим лучником.

— Прости, но не тебе судить, каким был мой отец. Я ни капли не желаю, что всё-таки убедил Старейшину и смог справится с традиционным экзаменом. После этого я прошёл также и новый экзамен, который был для меня непомерно лёгок! Прочувствовав на себе колоссальную разницу в опыте между экзаменами, я наконец понял, что имел в виду отец. И совершенно неважно, насколько консервативным он был, потому что я понимаю, что он желал мне лучшей жизни.

— Честно говоря, сомневаюсь. Лучшая жизнь для лучшего солдата, так получается?

— А ты никогда не думал, что у сильных солдат на войне больше шансов выжить?

Чжень Тао, ответив вопросом на вопрос, одарил собеседника жёстким взглядом. Синь Шэ тактично промолчал, не давая мгновенного ответа, но спустя пару секунд извинился:

— Прости. Я действительно не знаю твоего отца.

— Если бы он всё ещё был жив, то я обязательно познакомил бы вас. — Чжень Тао улыбнулся и протянул Синь Шэ руку в знак примирения. После рукопожатия сиды приступили к экзамену.

 

Глава 9

Практика парной охоты была придумана в незапамятные времена и практиковалась среди опытных лучников. Два лучника становятся по разные стороны от жертвы и поочерёдно обстреливают её. Жертва не должна дойти ни до одного из охотников. Чем сильнее жертва, тем опытнее считались лучники, одолевшие её. Само собой парная охота подразумевает одинаково сильных и опытных лучников, но из-за большой разницы в силе и опыте Чжень Тао решил найти слабую, но от того не менее опасную жертву — для этого идеально подошло Ущелье Змей. Монстры, живущие в Ущелье, не представляют особой угрозы ни для Чжень Тао, ни для Синь Шэ. Однако среди всех обитателей Ущелья Змей самыми многочисленными и опасными считаются скорпионы. А охота на Царя Тигровых скорпионов — и вовсе нечто из области безрассудства, т.к. его всегда охраняют по меньшей мере шесть особей. И пусть скорпионы сильно отстают от охотников в духовном и физическом развитии, их яд всё такой же смертоносный.






— Значит, нужно убить Царя Тигровых скорпионов при помощи Стрелы чистой энергии? — спросил Синь Шэ.

— Пусть это и звучит просто, но свита Царя Тигровых скорпионов не позволит тебе этого сделать, — ответил Чжень Тао.

— Слушай, а почему ты выбрал не этого монстра?

Синь Шэ указал наверх в сторону летающего змея. Едва Чжень Тао поднял голову, чтобы посмотреть, на кого указывает Синь Шэ, Жрец тут же погрузил Лучника в сон. Убедившись, что наставник уснул, Синь Шэ подбежал ближе к скорпионам, высвободил низшую энергию ци и приготовился к выстрелу. Материализовавшись из воздуха, в руках Жреца появился лук, плечи которого украшали перья. Тетивы у лука не было, да и заместо целой стрелы Синь Шэ воссоздал лишь хвостовик с пышным оперением и совсем короткое древко, которое будто бы и выступало в роли наконечника. Натянув стрелу о невидимую тетиву, Жрец выпустил из лука поток чистой энергии, который в форме стрелы устремился прямиком к цели, оставляя за собой шлейф из остаточной энергии.

Увидев, что Царя атакуют, два Тигровых скорпиона встали на пути у стрелы из чистой энергии. Однако стрела беспрепятственно прошла сквозь скорпионов-охранников и, поразив Царя, распалась, будто её и не было. Оба скорпиона, которые выступили живым щитом, и сам Царь Тигровых скорпионов умерли на месте, хотя визуально их тела были целы и невредимы. Оперённая стрела прошила скорпионов, создав дыру в системе циркуляции энергии этих живых существ. Разумеется, чем более сильным духовно и физически будет враг, тем меньше будет проделанная дыра. Скорпионы же умерли мгновенно лишь потому, что были намного слабее Жреца.

Чжень Тао пробудился ото сна как раз в тот момент, когда Синь Шэ убил оставшихся скорпионов страшным заклинанием под названием Ярость небес. Быстро догадавшись, что только что произошло, Лучник хотел начать отчитывать своего ученика, но Жрец заговорил раньше:

— Не нужно ничего говорить про, что я поступил неправильно. Я заранее рассчитал свои силы и был уверен в том, что делаю. А ты, во-первых, подобрал слишком слабых противников, во-вторых придумал какой-то глупый экзамен. Какая ещё парная охота? Не забывай, что я всё-таки жрец!

— Ну и чего ты добился таким поступком? — с вызовом спросил Чжень Тао.

— Я доказал себе, что могу сдать экзамен самостоятельно, а также утвердился в мысли, что ты был прав: я действительно не знал, кем хотел быть на самом деле. Мне очень нравится, что я могу быть симбиозом лучника и жреца. За много лет работы лекарем я привык помогать другим и быть на подхвате, но в пылу сражения иногда и мне хочется ударить вражину. Молнии кастуются слишком долго, а смерч куда эффективнее в связке с чем-то. Оперённая стрела однозначно станет моим любимым умением!

— Оперённая стрела? — удивился Лучник.

— Да, я решил, что это название подходит больше. Ну так что, можно считать, я закончил обучение? — нагло поинтересовался Жрец.

— Вообще-то нет! Но для тебя я сделаю исключение, — Чжень Тао улыбнулся.

— Спасибо, учитель, — Синь Шэ улыбнулся в ответ и поклонился. — Думаю, что однажды я придумаю что-то ещё помимо Оперённой стрелы. Хотелось бы бить чистой энергией по площади. Но пока что ума не приложу, как этого добиться.

— Буду рад увидеть твои новые открытия! — высказался Лучник.

— Не переживай, ты будешь моей первой мишенью! — заявил Жрец.

— Только выпустился — и уже угрожаешь? — Лучник приподнял бровь и потянулся за стрелой в колчан.

— Я вижу в тебе добычу покрупнее кучки скорпионов! — Из воздухе уже начал появляться перистый лук.

Гром, прогремевший по всему Ущелью Змей, был словно гонг, возвещавший о начале боя.

 

Заключение

В перерыве между самообучением и обучением учеников, Чжень Тао и Синь Шэ сидели в кафе, пили чай и беседовали:

— Как думаешь, хорошие мы наставники? — спросил Синь Шэ.

— У наших учеников нет выбора! — рассмеялся Чжень Тао. — А вообще, я уже представляю, как однажды мы будем сидеть вместе с тобой на стрельбище на креслах-качалках и критиковать молодежь за то, что тетиву неправильно натягивают!

Синь Шэ засмеялся:

— А что, мне нравится! Надо будет обязательно попробовать! — Жрецу эта картина благородной старости представилась приятной, греющей душу, и он поддержал друга. — Если, конечно, доживём до седин! — и сиды засмеялись.

— А потом вам поставят памятник и будут восхвалять в поэмах! — дополнил городской стражник, незаметно подошедший к месту чаепития.

— Завидуй молча! — заявил Чжень Тао.

— Чем обязаны визиту? — вмешался Синь Шэ.

— Вас двоих вызывает Старейшина, — доложил стражник.

— Хорошо. Сейчас допьём чай и придём, — ответил Синь Шэ.

— Отставить пить чай! Старейшина сказал, что это срочно! — рыкнул стражник.

— Идём—идём! — протараторил Чжень Тао и начал собираться.

— А за срочность такая? — поинтересовался Синь Шэ.

— Старейшина сказал, что появилось задание для одарённых и велел привести вас. Больше я ничего не знаю.

— Одарённых? — в один голос вопросили Чжень Тао и Синь Шэ.

— Это кодовое слово, — объяснил стражник.

— Я уже представляю поэмы в нашу честь с этим кодовым словом… — пробурчал Чжень Тао.




★Существует такая вероятность, что продолжение следует★

Если кто-то осмелится послушать песню, то сделайте потише: певец после вступления орёт хD


Песня: Аффинаж — Мечта (4:31)

 

Напомнило:

 

Ап. Много ли кому такое нынче интересно читать?

 

Годхант прекрасен.